Банковский сектор вернулся к структурному профициту ликвидности

В начале апреля в банковском секторе сформировался структурный профицит ликвидности из-за притока бюджетных средств и возврата наличных денег в банки.

Доходности ОФЗ после открытия торгов зафиксировались на более низких значениях по сравнению с пиковыми уровнями 2014–2015 годов. Благодаря росту депозитных ставок в марте возобновился приток рублевых средств населения в банки после оттока из-за возросшей неопределенности в феврале.

Ликвидность банковского сектора и финансовые рынки: факты, оценки, комментарии (февраль – март 2022 г.).

Средний спред ставки Ruonia к ключевой ставке Банка России составил -34 б.п. (в фев­ральском ПУ: 23 б.п., с начала года: -16 б.п.).

В начале апреля сформировался структурный профицит ликвидности из‑за притока бюд­жетных средств и возврата наличных денег в банки.

В первой половине марта наблюдался дефицит валютной ликвидности, однако к кон­цу месяца ситуация стабилизировалась. Спред между ставками в сегментах «валютный своп» и Ruonia (базис) демонстрировал повышенную волатильность.

В марте кривые денежного рынка резко сместились вверх по всей длине, наибольший рост продемонстрировал короткий участок кривой. В первой половине месяца наблюда­лась повышенная волатильность доходностей денежного рынка на фоне высокой неопре­деленности в отношении траектории ключевой ставки. Доходности ОФЗ зафиксирова­лись на более низких уровнях по сравнению с пиковыми значениями в 2014 – 2015 годах.

В феврале вслед за последовательным ужесточением денежно-кредитной политики про­должился рост ставок по банковским кредитам и депозитам. Кредитная активность при этом оставалась высокой, в том числе из‑за опасений дальнейшего роста кредитных ста­вок. Сберегательная активность, напротив, снизилась из‑за возросшей неопределенно­сти в конце месяца.

После резкого повышения Банком России ключевой ставки до 20,0% годовых в кон­це февраля на фоне усиления геополитической напряженности банки столкнулись с не­обходимостью принципиального пересмотра параметров своих кредитных и депозитных продуктов. В основных сегментах кредитно-депозитного рынка произошел существен­ный рост ставок, что в ближайшие месяцы будет оказывать значимое влияние на динами­ку банковских портфелей кредитов и депозитов.

Прирост денежного предложения в феврале продолжал обеспечиваться расширени­ем кредитования экономики банковским сектором. Годовой прирост широкой денежной массы на конец месяца составил 10,8%, снизившись по сравнению с концом января. Ос­новной вклад в рост денежной массы в феврале внесли наличные рубли и рублевые де­позиты организаций.

Денежный рынок и ставки овернайт (Ruonia).

За мартовский период усреднения (ПУ) обязательных резервов (ОР) спред ставки Ruonia – операционного ориентира Банка России – к ключевой ставке Банка России составил -34 б.п. (в февральском ПУ: 23 б.п., с начала года: -16 б.п.) (рис. 3). Волатильность спреда составила 54 б.п. (в февральском ПУ: 30 б.п., с начала года: 45 б.п.).

Структурный дефицит ликвидности в среднем за мартовский ПУ составил 1,1 трлн руб. (за февральский ПУ: 1,9 трлн руб.). На начало апреля структурный профицит ликвидности со­ставил 0,3 трлн руб. (табл. 2).

В конце февраля банковский сектор перешел к структурному дефициту ликвидности из‑за оттока средств в наличные деньги, крупных налоговых платежей в конце месяца и сни­жения объемов размещения средств в банках Федеральным казначейством (ФК). Отток ликвидности и неопределенность в дальнейших денежных потоках банков привели к росту стоимости заимствований на денежном рынке и снижению объемов сделок в необеспечен­ном сегменте. Так, в начале марта отдельные участники заключали сделки в сегменте МБК овернайт по ставке, превышающей верхнюю границу процентного коридора Банка России. В условиях повышенной волатильности денежных потоков банки увеличили спрос на опера­ции постоянного действия Банка России. При этом одни банки привлекали средства, а другие, напротив, размещали их на депозиты.

Для того чтобы поддержать устойчивость кредитных организаций и сблизить ставку Ruonia с ключевой ставкой, Банк России принял ряд оперативных мер. На ежедневной основе Банк России проводил аукционы «тонкой настройки», чтобы дать возможность банкам привлекать и размещать средства по ставке, близкой к ключевой. Также Банк России расширил Лом­бардный список и смягчил требования к нерыночным активам, принимаемым в обеспечение по кредитам. Кроме того, для повышения гибкости банков в управлении собственными сред­ствами Банк России снизил нормативы обязательных резервов до 2%. В результате в мартов­ском ПУ банкам необходимо было поддерживать меньше средств на корсчетах для выполне­ния усреднения ОР, чем месяцем ранее. Также в период регулирования ОР в банки поступило 0,7 трлн руб. со специальных счетов по учету ОР.

В марте сформировался приток ликвидности по автономным факторам. Около половины от­тока средств в наличные деньги в конце февраля – начале марта составил рост остатков в кас­сах и банкоматах банков. После того как повышенный спрос на наличные деньги спал, банки вернули эти средства на свои корсчета. Также часть наличных денег была возвращена насе­лением в банки на фоне роста депозитных ставок. Приток ликвидности также сформировался за счет бюджетных операций. ФК и бюджеты субъектов Российской Федерации в марте увели­чили объем размещения бюджетных средств на депозиты в банках, что в полной мере компен­сировало и превысило отток по этим операциям в феврале. При этом доходы бюджета в мар­те превысили расходы. По НДФЛ и налогу на прибыль в марте рост замедлился по сравнению с предыдущим годом, по НДС – ускорился (рис. 2). Кроме того, был уплачен налог на дополнительный доход от добычи углеводородного сырья.

Таким образом, за март ситуация с ликвидностью изменилась от дефицита в размере 5,4 трлн руб. до профицита 0,3 трлн рублей. В начале месяца задолженность банков по опе­рациям рефинансирования достигла своих максимальных значений из‑за крупного оттока ликвидности в конце февраля – начале марта. Затем спрос на операции рефинансирования начал снижаться, и к середине месяца банки вернули основной объем дополнительно при­влеченных ранее средств. По мере стабилизации ситуации Банк России постепенно вернулся к стандартному регулированию объема ликвидности только с помощью недельных аукционов, создавая тем самым условия для нормализации операционной процедуры.

В результате снижения потребности банков в ликвидности ситуация на денежном рынке также стабилизировалась: ставка Ruonia стала формироваться вблизи ключевой ставки с не­большим отрицательным спредом, а обороты в сегменте МБК овернайт приблизились к сво­ему среднегодовому значению. Однако на рынке присутствует меньше участников, чем в на­чале года, а наибольшая доля заимствований приходится на несколько крупных банков. При этом сохраняется высокий спрос на депозиты Банка России постоянного действия. Ожидает­ся, что по мере дальнейшей стабилизации ситуации с ликвидностью банки перераспределят свои избыточные средства с депозитов в Банке России на депозиты в сегменте МБК овернайт.

Таким образом, система инструментов денежно-кредитной политики Банка России даже в условиях повышенной волатильности денежных потоков позволила в полном объеме удов­летворить потребность банков в ликвидности и компенсировать воздействие внешних фак­торов. Меры поддержки банков, принятые Банком России, обеспечили непрерывность рабо­ты денежного рынка и восстановление в короткие сроки оборотов в сегменте МБК овернайт до уровня начала 2022 года.

Прогноз структурного профицита ликвидности на конец 2022 г. будет уточнен с учетом об­новленного макроэкономического прогноза в новом выпуске Доклада о денежно-кредитной политике в мае.

Кривые доходности денежного рынка и ожидания по ключевой ставке.

Кривые доходности денежного рынка. В марте после повышения ключевой ставки доходности процентных свопов, в том числе Roisfix, резко выросли (рис. 5). В начале месяца наблюдалась высокая волатильность, и доходности по контрактам 6 месяцев и 1 год доходи­ли до уровней 26 – 27%, но к концу месяца кривая находилась в узком диапазоне 19,6 – 21,5%.

Доходности IRS (на MosPrime 3M) в марте также продемонстрировали рост по всей кривой: по коротким срокам (до 5 лет) доходности доходили до 40 – 45%, по длинным – до 30 – 35%. К концу месяца кривая стабилизировалась, оставаясь при этом инвертированной формы: сни­жение с уровня 21,5% на сроке 1 год и до 14,25% на сроке 10 лет.

Спред MosPrime 3M – OIS 3M в среднем за март составил 141 б.п. (в среднем за 2021 г.: 54 б.п.), при этом в течение месяца он доходил до уровня 262 базисных пункта. Волатильность спреда преимущественно связана с неопределенностью относительно ситуации с ликвидно­стью банковской системы.

Ожидания участников рынка и аналитиков по ключевой ставке к концу месяца стабилизи­ровались: участники рынка и экономисты ожидали сохранения ключевой ставки на уровне 20% до конца года (табл. 1).

Ожидания участников рынка и аналитиков по ключевой ставке к концу месяца стабилизировались. Табл. 1.

Рынок государственного долга.

Кривая доходности ОФЗ. В связи с эскалацией геополитической напряженности и, как следствие, повышенной волатильностью на финансовых рынках торги в секции фондового рынка Московской Биржи были остановлены с 28 февраля по 18 марта. С 21 марта возобнови­лись торги российскими государственными облигациями. На открытии кривая доходности ОФЗ составила: ОФЗ 1Y – 16,58%; ОФЗ 2Y – 15,82%; ОФЗ 5Y – 14,62% и ОФЗ 10Y – 13,57%. По срав­нению с 22 февраля это выше на 514, 448, 352 и 279 б.п. соответственно. В период 21 – 22 мар­та кривая смещалась вниз по всей длине, наиболее существенно – на кратко- и среднесроч­ном участках: ОФЗ 1Y – 16,12% (-46 б.п.); ОФЗ 2Y – 14,92% (-90 б.п.); ОФЗ 5Y – 13,80% (-82 б.п.) и ОФЗ 10Y – 13,22% (-35 б.п.). С 23 по 24 марта кривая доходности демонстрировала несуще­ственное движение вверх, что, вероятно, было обусловлено частичным перетоком капитала на возобновивший торги рынок акций. На конец месяца кривая бескупонной доходности до­стигла: ОФЗ 1Y – 14,10%; ОФЗ 2Y – 13,02%; ОФЗ 5Y – 12,11% и ОФЗ 10Y – 11,78% (рис. 9). Куму­лятивные изменения кривой с 21 по 31 марта составили: -248, -280, -251 и -179 базисных пун­ктов. На интервале от 2 до 10 лет кривая ОФЗ продолжала сохранять инвертированный вид: спред между доходностью 10- и 2‑летних ОФЗ сузился до -124 б.п. (-250 б.п. на 24 февраля). Доходности ОФЗ стабилизировались на уровнях ниже пиковых значений в период кризиса 2014 – 2015 годов. Кривая отражает ожидания участников по более быстрому возврату ключе­вой ставки в область нейтральных значений.

Среднедневной объем торгов ОФЗ существенно снизился после открытия рынка, составив 12,7 млрд руб. в период с 21 по 31 марта (33,7 млрд руб. с 1 по 22 февраля). Торги осуществля­лись на малых объемах, особенно на средне- и долгосрочном участках кривой на фоне практи­чески полного отсутствия активности нерезидентов. Системно значимые кредитные организа­ции (СЗКО) являлись наиболее крупными покупателями ОФЗ, выкупая бумаги у других банков и некредитных финансовых организаций. Для обеспечения сбалансированной ликвидности на рынке ценных бумаг и предотвращения избыточной волатильности Банк России объявил о готовности выкупать ОФЗ на вторичном рынке, однако объем этих операций был низким. Сложившийся уровень кривой доходности ОФЗ – это результат самостоятельных действий участников рынка.

По итогам марта доходности 2- и 10‑летних казначейских облигаций США существенно увеличились, достигнув максимума с апреля 2019 года: 2Y – 2,33% (+89 б.п.); 10Y – до 2,35% (+52 б.п.). Это обусловлено ожиданиями более резкого и длительного повышения ставок в США (ожидания участников рынка: +50 б.п. на майском заседании FOMC) на фоне роста ин­фляции (7,9% г / г на 28 февраля).

С ноября 2021 г. иностранные инвесторы сокращают свои вложения в ОФЗ. На 1 мар­та 2022 г. вложения нерезидентов в российские гособлигации составили 2782 млрд руб. (на 1 февраля – 2954 млрд руб.). В текущих условиях объем вложений нерезидентов в бли­жайшее время, вероятно, существенно меняться не будет из‑за ограничений на продажу цен­ных бумаг.

В марте Минфин России отказался от проведения аукционов ОФЗ из‑за возросшей нео­пределенности на финансовых рынках на фоне геополитических и санкционных рисков.

Другие финансовые рынки.

Ситуация с валютной ликвидностью. В марте спред между ставками в сегментах «валютный своп» и Ruonia (базис) существенно расширился на фоне ухудшения ситуации с валютной ликвид­ностью (рис. В-1-1). Причиной послужили антироссийские санкции, например эмбарго на ввоз ва­люты в Россию, блокировка валютных счетов Банка России и банков, попавших в SDN-лист, а так­же высокий спрос населения на валюту. В первой половине марта (с 1 по 15 марта) также наблюда­лась повышенная волатильность базиса: от -237 до 7 процентных пунктов. К концу месяца ситуация с валютной ликвидностью постепенно стабилизировалась. Базис сузился и находился в диапазо­не от -9 до +14 базисных пунктов. Средний базис в мартовском ПУ составил -7 п.п. (в февральском ПУ: -39 п.п.; за год: -4 п.п.).

Валютный рынок. В марте наблюдалась повышенная волатильность рубля. В течение месяца на рынке Forex рубль колебался в диапазоне от 82,95 до 158,3 руб. / долл. США, реагируя на изме­нения геополитической ситуации и санкционные события (рис. В-1-3). Исторический минимум кур­са рубля к доллару США был достигнут 7 марта. В этот же день был введен запрет на продажу рос­сийских ценных бумаг нерезидентами. С 24 февраля по 7 марта рубль ослабился к доллару США на 70%. Это падение сопоставимо с ослаблением рубля с сентября по декабрь 2014 г. в период уси­ления санкционного давления, падения цен на нефть и перехода к плавающему курсу рубля. Начи­ная с 8 марта рубль преимущественно укреплялся и составил 83,2 руб. / долл. США на конец меся­ца (+21,54% за март). Поддержку рублю в том числе оказал ряд введенных капитальных ограниче­ний: обязательная продажа 80% выручки компаниями-экспортерами, запрет на выход нерезидентов из российских ценных бумаг, ограничения на снятие валютных депозитов и вывод валюты за преде­лы России. На конец марта спред между покупкой и продажей доллара США в СЗКО сократился при­мерно с 30 до 10 рублей, что говорит о стабилизации курса рубля и снижении спроса на валюту.

Другие EM-валюты укрепились к доллару США в среднем на 3,1%, преимущественно за счет бра­зильского реала (+8,4%) и южноафриканского рэнда (+6,0%) (рис. В-1-2).

Согласно данным о покупках валюты на биржевом и внебиржевом рынках (рис. В-1-4), в тече­ние марта нерезиденты не приобретали доллар США, что обусловлено ограничениями на выход ино­странных инвесторов из российских активов.

Рынок акций. В первую неделю марта индексы акций большинства стран резко снизились на фоне глобального ухода от рисков из‑за эскалации геополитической напряженности и, как результат, ухуд­шения внешнеэкономических отношений, влияющего на финансовые результаты компаний. Дополни­тельное давление оказывали жесткие антиковидные ограничения в Китае. Во второй половине ме­сяца финансовые рынки (особенно развитых стран) демонстрировали восстановительный рост. Ин­декс S&P 500 вырос на 5,5%, MSCI Europe – на 0,7%, а индекс MSCI EM снизился на 3,0% (рис. В-1-5). С 24 марта были возобновлены торги акциями на российских площадках. В период с 24 по 31 марта индекс МосБиржи вырос на 9,4%, индекс РТС – на 9,0%. Лидерами снижения на российском фон­довом рынке являлись экспортеры, а также банки и компании, в отношении которых были введены санкции. Лучше рынка выглядели компании, ориентированные на внутренний рынок. Высокие цены на нефть, которые сохранялись, несмотря на продвижение в переговорах по иранской сделке, не ока­зали поддержки бумагам сырьевого сектора.

Кредитно-депозитный рынок.

Депозитные ставки. Повышение ключевой ставки Банка России 11 февраля 2022 г. в соче­тании с эффектом повышения ключевой ставки в предыдущие месяцы способствовало даль­нейшему росту депозитных ставок в феврале. Так, ставки по краткосрочным рублевым депо­зитам  составили 6,4% годовых, на 1,3 п.п. превысив аналогичный показатель января. Ставка по долгосрочным депозитам возросла на 0,5 п.п., достигнув 8,1% годовых (рис. 13). Опережаю­щий рост краткосрочных депозитных ставок мог быть связан с неопределенностью ожиданий относительно будущей экономической конъюнктуры и нежеланием банков наращивать доро­гостоящие долгосрочные обязательства.

После 28 февраля, когда ключевая ставка Банка России была повышена с 9,5 до 20% го­довых, наблюдался резкий рост депозитных ставок, отличающийся высокой степенью неод­нородности. В сегменте депозитов на наименьшие сроки (1 – 3 месяца) и накопительных сче­тов рост депозитных ставок у многих банков опережал рост ключевой ставки. Ставки по таким депозитам достигали 20 – 23% годовых. Рост ставок по депозитам на более длительные сроки существенно отставал от роста ключевой ставки. В частности, индекс доходности однолетних депозитов FRG100 за месяц вырос меньше чем на 2 п.п. (рис. 12). В сегменте долгосрочных де­позитов повышение ставок не носило массового характера.

Подобная динамика ставок может свидетельствовать о том, что для банков резкое повы­шение ставок по депозитам было временной мерой, направленной на сохранение вкладчиков. Первые признаки стабилизации рынка наметились уже во второй половине марта, когда отток средств населения из банков прекратился, а банки начали постепенно снижать депозитные ставки по наиболее краткосрочным депозитам (до 17 – 20% к концу месяца).

В валютном сегменте рынка в феврале также наблюдался умеренный рост краткосрочных ставок (на 0,5 п.п. по долларам США и 0,7 п.п. по евро). В то же время среднемесячные ставки по депозитам в обеих валютах составляли менее 1% годовых. В марте, стремясь сдержать от­ток средств с валютных депозитов, банки активно повышали ставки по ним. Как и в рублевом сегменте рынка максимальный рост ставок отмечался по наиболее краткосрочным депозитам: ставки по депозитам на срок 1 – 3 месяца достигали 6 – 8% годовых. Во второй половине меся­ца на фоне замедления оттока валютных средств из банков ставки по краткосрочным депози­там плавно снижались.

В краткосрочной перспективе как в рублевом, так и в валютном сегменте рынка сложились условия для плавного снижения ставок по депозитам на наименьшие сроки при сохранении привлекательности этих ставок для вкладчиков.

Депозитные операции. В феврале в условиях возросшей неопределенности, усилившихся инфляционных и девальвационных ожиданий, несмотря на продолжающийся рост депозитных ставок, привлекательность депозитов для вкладчиков снизилась. Отмечался отток средств на­селения из банков. Годовой прирост этих средств к концу февраля снизился до 1,7% против 5,9% месяцем ранее (рис. 14). Средства, выводимые с депозитов, направлялись на приобре­тение недвижимости (по итогам месяца остатки на счетах эскроу выросли на 234 млрд руб.), товаров длительного пользования, а также переводились в наличные рубли и иностранную валюту. Опережающими темпами частные вкладчики выводили средства с валютных счетов и депозитов (к концу февраля годовой прирост рублевых средств населения в банках сни­зился до 5,2%, но все же оставался положительным, аналогичный показатель для валютных средств ушел глубоко в область отрицательных значений, составив -10,7%).

Резкое повышение ключевой ставки 28 февраля и последовавший за этим рост ста­вок по рублевым депозитам способствовали стабилизации ситуации на депозитном рын­ке. По предварительным данным, уже в первые недели марта восстановился приток средств на срочные рублевые депозиты, а к середине месяца этот приток превысил отток средств с те­кущих счетов в рублях и возобновился рост рублевых средств населения в банках. Частные вкладчики продолжали сокращать остатки на валютных депозитах, но темпы сокращения су­щественно замедлились.

В краткосрочной перспективе можно ожидать сохранения притока средств населения на депозиты, преимущественно краткосрочные, что будет сдерживать рост спроса на товар­ном и валютном рынках и ограничивать инфляционные и девальвационные риски.

Кредитные ставки. В начале I квартала 2022 г. продолжился рост рублевых кредитных ста­вок как по кредитам компаниям, так и по всем направлениям розничного кредитования вслед за ужесточением денежно-кредитной политики (рис. 13).

В сегменте кредитования нефинансовых организаций повышение среднерыночных ставок отмечалось как для крупных корпоративных заемщиков, так и для субъектов малого и средне­го предпринимательства (МСП).

В розничном сегменте рынка в феврале среднерыночные краткосрочные кредитные ставки возросли на 0,15 п.п., долгосрочные – снизились на 0,11 процентного пункта. Незначительное снижение ставки по кредитам на срок свыше года было обусловлено изменением в структуре выдач (доля ипотеки в оборотах рынка выросла). При этом средневзвешенная ставка по рублевым ипотечным жилищным кредитам возросла на 0,23 п.п., до 8,10% годовых, в основном за счет повышательной динамики ставок по кредитам на приобретение готового жилья.

Повышение в конце февраля Банком России ключевой ставки до исторического максимума 20% годовых, направленное на компенсацию возросших инфляционных и девальвационных рисков, ускорит рост стоимости заемных средств, прежде всего краткосрочных, для компаний в марте. При этом сдерживать повышение кредитных ставок будут госпрограммы льготного кредитования: в том числе льготного кредитования МСП (предоставление по льготным став­кам оборотных и инвестиционных кредитов, кредитов на рефинансирование), льготного кре­дитования застройщиков и системообразующих компаний.

В марте банки существенно повысили ставки по розничным кредитам, в том числе в ипо­течном сегменте: по данным оперативного мониторинга, на первичном рынке за месяц рост ставок предложения составил 10 п.п., на вторичном – 9 п.п. (рис. 12). Сохранение доступ­ности ипотечного кредитования в этих условиях обеспечат действующие льготные програм­мы. В марте банки по‑прежнему не изменили предлагаемые льготные ставки, а обновленные с 1 апреля условия льготной ипотеки на новостройки, предполагающие повышение став­ки до 12%, сохранят ее привлекательность по сравнению с ипотекой на рыночных условиях. В ближайшие месяцы из-за возросшей неопределенности, различий в политике банков и на строениях заемщиков розничные кредитные ставки будут отличаться повышенной неоднород­ностью и волатильностью. Программы господдержки в сегменте ипотеки, а также ожидания снижения неопределенности и стабилизации инфляции на среднесрочном горизонте будут ограничивать потенциал повышения ставок.

Корпоративное кредитование. В феврале банки продолжали наращивать корпоративное кредитование. Годовой прирост корпоративного кредитного портфеля банков возрос с 12,5% в начале февраля до 14,1%, достигнув максимального значения с начала 2015 г. (рис. 15). Нара­щивание корпоративного кредитования по‑прежнему обеспечивалось рублевыми операция­ми, годовой прирост портфеля валютных кредитов оставался отрицательным.

По предварительным данным, влияние повышения ключевой ставки на корпоративное кре­дитование в марте было умеренным. Прирост требований к корпоративным заемщикам замед­лился, но оставался положительным. Сохранению корпоративного кредитования могли спо­собствовать как завершение кредитных сделок, начатых до повышения ключевой ставки, так и программы льготного кредитования.

В ближайшие месяцы можно ожидать замедления корпоративного кредитования. Однако этот процесс будут сдерживать действующие и планирующиеся программы льготного креди­тования, проектное финансирование застройщиков и ряд других направлений кредитования, ставки по которым ограниченно зависят от конъюнктуры смежных сегментов рынка.

Розничное кредитование. В феврале розничные клиенты продолжили наращивать кредит­ную задолженность, что было обусловлено опасениями дальнейшего повышения ставок, воз­росшими инфляционными ожиданиями, а также заметно повысившимся спросом в конце ме­сяца на отдельные категории потребительских товаров. По итогам месяца годовой прирост розничного кредитования ускорился на 0,4 п.п., до 23,4% (рис. 15).

Повышение кредитной активности обеспечило ипотечное и необеспеченное потребитель­ское кредитование (рис. 16). Население по‑прежнему предъявляло высокий спрос на ипоте­ку, прежде всего льготную. За месяц было предоставлено новых кредитов на общую сумму 477 млрд руб., что в целом соответствует среднему объему выдач в 2021 г., а доля кредитов, предоставленных в рамках программы льготной ипотеки на новостройки и семейной ипотеки, в оборотах рынка возросла. По итогам февраля годовой темп прироста ипотечного портфе­ля увеличился на 0,4 п.п., до 27,4%. Рост необеспеченного потребительского кредитования в феврале также ускорился, причем население в основном наращивало заимствования в крат­косрочном сегменте и сегменте кредитных карт под влиянием ажиотажного спроса в конце месяца.

После заметного повышения ключевой ставки 28 февраля банки значимо скорректировали свою кредитную политику в сторону ужесточения. По предварительным данным, в начале мар­та портфель розничных кредитов продолжил незначительный рост: кредитные договоры за­ключались по ранее одобренным заявкам, физические лица предпочитали закупать впрок то­вары длительного пользования, опасаясь снижения их доступности и дальнейшего роста цен, а при приобретении недвижимости в ипотеку стремились сократить срок выхода на сделку. В последующие дни марта, учитывая сформировавшийся высокий уровень кредитных ставок и неопределенность относительно платежеспособности заемщиков, активность в розничном сегменте существенно ослабла. При этом продолжающаяся реализация льготных ипотечных программ сдерживала сокращение портфеля, а выдачи новых ипотечных кредитов, по оценкам крупнейших банков, приходились на кредиты по субсидируемым ставкам.­

В ближайшие месяцы данная тенденция сохранится: новые розничные кредиты будут пре­доставляться в основном в рамках льготных ипотечных программ благодаря привлекательным ценовым условиям и увеличению максимальной суммы кредита с 1 апреля по программе льгот­ной ипотеки на новостройки. На рынке потребительского кредитования при этом можно ожи­дать существенного охлаждения из‑за заметно ужесточившихся денежно-кредитных условий.

Денежная масса. В феврале основным источником роста денежной массы оставалось на­ращивание требований банковской системы к экономике. Годовой прирост требований к эко­номике на конец февраля составил 16,1% против 14,2% на начало месяца. Однако ряд других факторов (в частности, заметный приток средств на счета эскроу, сопровождающий приобре­тение недвижимости) компенсировал наращивание кредитования, и годовой прирост широкой денежной массы в феврале замедлился, составив 10,8% против 11,6% в конце января (рис. 18).

Замедление роста денежной массы было связано преимущественно с сокращением остат­ков на валютных депозитах. Снижение рублевых депозитов населения сопровождалось сопо­ставимым ростом рублевых средств организаций в банках, отражая временный всплеск по­требительского спроса на товары. Кроме того, заметно увеличилась доля наличных рублей в денежной массе, что проявилось в существенном ускорении роста денежного агрегата М0.

По предварительным оценкам, в марте наметилось постепенное возвращение наличных рублей на банковские депозиты. В краткосрочной перспективе можно ожидать дальнейшего сокращения интереса населения к наличным рублям и перетока части финансовых активов на­селения из наличной в безналичную форму. Динамика денежного предложения в значитель­ной мере будет определяться программами льготного кредитования и иными мерами по под­держке экономики.

Даты отсечения данных:

- в разделе «Денежный рынок и ставки овернайт (Ruonia)» – 12.04.2022 (важной составляющей системы инструментов Банка России по управлению ликвидностью банковского сектора и ставками денежного рынка явля­ются обязательные резервные требования, поэтому анализ эффективности реализации операционной процедуры денежно-кредитной политики Банка России следует проводить с учетом периодов усреднения обязательных ре­зервов; в марте– апреле 2022 г. это период с 09.03.2022 по 12.04.2022);

- в разделах «Кривые доходности денежного рынка и ожидания по ключевой ставке» и «Рынок государственного долга» – 31.03.2022;

- в разделе «Кредитно-депозитный рынок» – 01.03.2022.

Материал подготовлен Департаментом денежно-кредитной политики.

Фото на обложке: Shutterstock / Fotodom.

© Центральный банк Российской Федерации, 2022.